Фронтовые арбузы и партийные страховки
О возмутительных событиях, которые нельзя квалифицировать как нарушения избирательного законодательства, и работе чиновников, которую нельзя назвать иначе как агитацией.
Удивительное дело: большинство российских граждан говорят о фальсификациях на выборах и о том, что они не верят в выборы, а организаторы, поддерживаемые огосударствленными средствами массовой информации, рассказывают нам о незначительности нарушений и честности российской избирательной системы. Государственное ведомство с немалым бюджетом, призванное обеспечивать фундаментальный конституционный принцип «Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы» (часть 3 статьи 3 Конституции РФ) и защищать конституционные права избирать и быть избранным в органы государственной власти и местного самоуправления (часть 2 статьи 32 Конституции РФ), тратит немало сил и средств на переубеждение граждан.
Несмотря на то, что количество выборов в России за последние 10 лет сократилось (отменены выборы губернаторов и во многих городах – мэров), и оно еще будет сокращаться в связи с удлинением сроков полномочий выборных органов, все-таки каждый год у нас проводится около 8–9 тысяч различных выборов; в основном – в представительные органы муниципальных образований. И почти на каждых выборах можно услышать сетования на их бессмысленность и нечестность. ЦИК РФ после каждого единого дня голосования рапортует о малом количестве нарушений, политики говорят о грандиозных фальсификациях, СМИ пишут о разных нарушениях, некоторые из которых тянут на уголовные преступления, но недостаточно документированы.
Нарушения избирательных прав и нарушения избирательного закона не кажутся нашим гражданам достаточно серьезными, чтобы каждый раз обжаловать их. Если Вас обокрали, Вы, скорее всего, обратитесь в полицию, а если обнаружили, что за Вас расписались в списке избирателей — вряд ли. И если начальник «просит» Вас проголосовать — тоже маловероятно. А ведь это, по меньшей мере, административные правонарушения, а при некоторых обстоятельствах — уголовные преступления. Ущерб от них как бы «размазан» по большому количеству граждан, а в результате он проявляется в отчуждении граждан от государства, в неэффективном государственном управлении, в историческом регрессе страны. Но эффект такого «размазывания» проявляется в том, что мы знаем лишь о малой части нарушений избирательных прав.
В этом разделе мы будем каждую неделю комментировать наиболее интересные сообщения. Хорошо зная содержание предыдущих горячих линий «ГОЛОСа», могу сразу спрогнозировать трудности, с которыми придется встретиться комментатору.
Первая трудность: некоторые сообщения, вызывающие возмущение, гнев, стыд — в зависимости от характера читателя — формально не могут быть квалифицированы как нарушения избирательного закона.
Действительно, большая часть из первых шести сообщений — о незаконной агитации в пользу «Единой России». Агитация — это «деятельность, осуществляемая в период избирательной кампании и имеющая целью побудить или побуждающая избирателей к голосованию за кандидата, кандидатов, список, списки кандидатов или против него (них)» (п.4 ст.2 «Об основных гарантиях избирательных прав…»). Значит до 30 августа (дня начала избирательной кампании) агитации быть не могло в принципе, а до 24 сентября (дня, когда будет выдвинут список «ЕР») агитации за или против «ЕР» тоже не может быть. Это лишь плановая рекламная деятельность партии.
То же относится и к утверждению о подкупе избирателей, (см. очень выразительный видеосюжет с арбузами в Астрахани и сообщение о страховке первоклассников во Владимирской области). Подкуп избирателей по закону должен быть совмещен с агитацией, а агитации-то нет!
В Алтайском крае наезжают «по-черному» на «Справедливую Россию»… Тоже пока не агитация, поскольку «Справедливая Россия» пока не участник выборов.
А в богатом студентами Томске в первую очередь принялись за студентов. Согнали их на рекламное мероприятие ОНФ-ЕР. Нарушено ли здесь избирательное законодательство? Да нет. Но в определенной степени нарушено конституционное право на свободу убеждений и, по-видимому, Федеральный закон «Об образовании» («в государственных и муниципальных образовательных учреждениях… создание и деятельность организационных структур политических партий, общественно-политических и религиозных движений и организаций (объединений) не допускаются»). И смоделировано дальнейшее поведение руководителей института по отношению к свободным выборам.
Вторая трудность заключается в том, что зачастую административные политтехнологи придумывают приемы, выводящие нарушения принципов российских выборов за границы избирательного законодательства и позволяющие замаскировать эти нарушения в дебрях чиновничьего аппарата. Не является ли широко разрекламированная активизация деятельности какого-нибудь губернатора перед выборами использованием ресурсов, направленным на достижение определенного результата выборов? Или повышение пенсий военнослужащим за полгода до выборов? Или внезапно наступивший во время избирательной кампании всенародный праздник?
То же относится и к такой политтехнологической новинке как создание и раскрутка массового неформального общественного движения «Общероссийский народный фронт». ОНФ — аналог советского блока коммунистов и беспартийных — сейчас активно ассоциирует себя с «Единой Россией», чтобы в период избирательной кампании можно было использовать его неформальные и неподотчетные ресурсы для повышения результата «Единой России». Принципиально это квалифицируется как оказание материальной и финансовой помощи помимо избирательного фонда, но какие претензии к несуществующей формально организации?
Можно ещё, пожалуй, посетовать на само избирательное законодательство. Действительно, за последние шесть лет оно изменилось до неузнаваемости. Причем изменения эти носили очевидно конъюнктурный характер: думское большинство кроило закон для своего удобства. Ну, вот хоть пример с губернаторами: они ведь в исходном варианте закона обязаны были уходить в отпуск.
Однако модераторы горячей линии были совершенно правы, разместив упомянутые сообщения на сайте. Это — свидетельства наших выборов, говорящие сами за себя.
Интерактивное обучение наблюдателей